Хроники Дебила. Свиток 4 - Страница 119

119

– Хочешь держать меня поближе к себе? – Прямо резанул Гок*рат. – Все еще думаешь что я твоему племени повредить могу. Почему? Разве я давал такой повод?

– Ты Гок*рат, не обижаться на меня, а гордиться должен. Говорить что ты большой человек, это одно. А вот относиться к тебя как к Большому человеку, это совсем другое. – Так же прямо ответил я ему. – Вот ты пока не наш Большой Человек. А значит за тобой присматривать надо с особой тщательностью и опасаться тоже…Как с матерым "большим братом". – Чуток зазеваешься, и затопчет он тебя, или на рога подденет. Это тебе не суслик, на которого и внимания не обратишь, пока в брюхе не забурчало.

– Хм… – Гок*рат был явно польщен. – Ладно, я тогда не против, – подозревай и дальше. И в ученики к тебе тоже пойду.

– Тогда готовься. – После праздника Весны, пойдем в Горы. В Иратуг, там как раз для таких больших людей как мы с тобой, большие дела намечаются…И помни как сильно я тебя уважаю, а значит до самой Кромки, глаз с тебе не спущу! – Чисто на всякий случай, предупредил я его.

Глава 16

Кузнечики уже начали вовсю галдеть, так что самое время было начинать гулянку. – Тем более что все ирокезы, и кандидаты в таковые, где бы они не жили или не бродили, -постарались к этому времени вернуться в поселок, из-за чего начались проблемы с большим скопищем народа. Так что я, едва вернувшись с обхода наших земель, – немедленно объявил что пьянка состоится через три дня, так что всем пора начинать к ней готовиться.

Ну и началось! – Охотники сразу пошли за добычей, пастухи проинспектировали свои стада, наметив будущих жертв, а Старшины изучили запасы зерна, на предмет выделения сырья для производства пива и лепешек. А малышня ломанула по окрестностям в поисках дров.

И понеслось! – Бабы с утра до вечера что-то толкли, месили и жарили-парили. Воины ходили серьезные и важные. У кандидатов в ирокезы начался предпраздничный пост, дабы они лучше могли осознать то Великое Событие, которое скоро с ними произойдет.

А я с учениками, как шаманского, так и законоведческого факультетов, устроил легкую наркосессию общения с предками, (без этого тут к сожалению пока никак). А попутно составил план мероприятия.

Праздник начался еще затемно, потому как основная церемония была, как обычно, приурочена к первым лучам солнца…А может бабы и вовсе не ложились в эту ночь. – Праздновать и жрать, предстояло несколько дней, так что запас еды должен был быть соответствующим.

Так что народу пришлось подниматься еще затемно, одевать свои самые лучшие и пышные наряды, и сходиться к холму, возле которого и должна была начаться гулянка.

По уже сложившейся традиции, – первым делом я толканул небольшую речугу, излагая основные тезисы Ирокезианства и сообщая широким массам общественности, зачем мы тут собрались.

Народ внимал в полной тишине и с явным благоговением. – И вовсе не потому что я был таким уж великим оратором. – Просто день сегодня был особенный, – чудесный и священный. – День Победы над Смертью и Возрождения Жизни. День когда прошлое уходит в вечность, освобождая место для всего юного и нового.

В этот день возможны всяческие чудеса. В этот день Предки приходят из-за Кромки, чтобы пировать вместе со своими внуками. И каждый, кто уже успел хлебнуть праздничного пойла из свежей крови жертвенных животных и грибной наркоты, может общаться с ними даже без посредничества шамана.

…А вот и они, – животные. И сильные руки Старшин и наиболее авторитетных воинов, уже крепко ухватив их за рога, задирают головы с нервно косящими глазами кверху, остро отточенный кинжал вскрывает вену на шее, и теплая дымящаяся кровь хлещет в подставленые котлы, на дне которых уже плещется небольшая лужица наркокомпота.

Как обычно, первую чашу выпиваю я сам. Вторую подаю Лга*нхи, затем Старшинам.

Потом уж за дело берутся ученики, ловко и привычно шуруя у двух котлов одновременно. Воины соответственно подходят к Витьку а бабы с детьми к Осакат.

А я отхожу в сторону, сажусь возле третьего котла, и достаю заготовленные шкуры и чернильницу. Сначала ко мне подходят молодые из наших. – Я торжественно вписываю их имена в "Ведомость на Зарплату", (знал бы что со временем этот документ приобретет такое значение, не стал бы глумиться над его названием), срезаю ритуальную прядь волос, и подаю чашу… И так, – ровно стошестьдесят четыре раза! – Такого единовременного прироста, племя Ирокезов еще не знало.

Передо мной, прежде чем занять теперь уже полностью законное место в своих оикия, где боевые товарищи и довершат бритье головы своими персональными бритвами, (ловко я отмазался от куаферских работ), проходили и лица зрелых воинов почти стариков, таких например как Гок*рат, и совсем юные сопляки, многих из которых я помнил еще мальчишками. Вместе с Жизнью, на этом празднике возрождалось и племя ирокезов, изрядно покоцанное в прошлом году на Большой Битве.

Мою душу распирали гордость и…грусть. – По сути-то, хотя название остается прежним, но это уже будет совсем новое племя. И не только потому что от первого состава в нем осталось дай бог, – десятка два человек. – Просто и жить мы теперь собираемся по совсем другим правилам. И можно только гадать, насколько эти правила сработают и что за блюдо, из всей этой заваренной мной каши получится. И не развалимся ли мы все на крохотные группки, лишь формально имеющие что-то, с каждым годом все сильнее тускнеющее от времени общее. Или все-таки получится что-то дельное?

…Но об этом будем думать потом. – А пока – Праздник.

Пока старые ирокезы, (не без помощи семейств), брили бошки новым, я опять вышел толкать речь. Теперь уже, как бы от имени Совета.

119